Бывшая рыбацкая деревня Волендам стала в наши дни аттракционом, знакомящим туристов с жизнью местных рыбаков и их семей в старину.
Мне очень повезло, что я попала на экскурсию по одному из музеев к местной молодой девушке, которая знала жизнь в этой деревне не понаслышке.
Традиции Волендама
Я узнала, что в Волендаме были сильны традиции, и уклад жизни был строго регламентирован. Во многом это это объясняется религиозностью населения: помимо духовного руководства над паствой католические священники здесь имели много рычагов воздействия.
Так, например, если в семье рождался ребёнок, и по прошествии года женщина не рожала следующего, то священник приходил в такую семью с разъяснительной беседой.
Сейчас у Волендама скорее игрушечный образ, здесь можно примерить исторические костюмы, поиграть таким образом в рыбаков и их жён.
Интересно, что даже одежда была раньше наделена особым смыслом. Как всегда в традиционном обществе женщина загонялась в строгие рамки: во многих жизненных ситуациях женщине было предписано ходить в особых платьях. Так, например, если в семье кто-то умирал, то женщины должны были носить траурное платье на протяжении около полутора лет. Если за это время умирал ещё кто-то из родственноиков (а детская смертность в те времена не была редкостью), то траур обнулялся и начинался новый отсчёт.
Другой характерный атрибут местного женского костюма — кружевной чепец, он же хюл. Покрытие головы — отдельная большая тема, но интересно как женщины относились к этому обязательному головному убору.
У этих чепчиков есть характерная особенность — достаточно большие крылья по бокам. Изначально чепцы должны были покрывать полностью женские волосы и уши от мужских вхглядов, а крылышки скрывать лицо так, чтобы сбоку его было не видно.
Интересно, что со временем значение головного убора размылось, а размер крылышек стал проявлением соревновательного духа: одна делает себе на чепце большие крылья, а другая хочет себе ещё больше.
В кинохронике 1950 года под названием „Исчезающая профессия в Западной Фрисландии“ показано как добивались идеально стоящих крылышек на чепцах:
Кровать в шкафу
Те самые кровати в шкафу, которые так меня поражают в Нидерландах, в рыбацких домах были обычным явлением. Сами дома были очень тесными, а кровати в шкафах короткими, но зато двухуровневыми. Выглядело это так: под основным спальным местом для родителей находилась полка для детей. Тоже с дверками. Днём туда могли свалить продукты, в том числе сырую рыбу.
Бабушки и дедушки девушки, которая проводила нам экскурсию, жили именно так ещё в 40-х годах прошлого века.
Наводнение в 1916 году
Стихийные бедствия надолго остаются в памяти людей. Раньше предания о таких событиях просто передавались из уст в уста или записывались в хроники. Сейчас у нас есть больше возможностей для фиксирования событий настоящего или воссоздания прошлого в том или ином виде.
Так в одном из музеев Волендама есть VR-экспириенс, который переносит зрителей на сто лет назад. Но это не просто созерцательный пролёт над городом, у ролика есть определённый сюжет:
Рыбак на берегу показывает обручальное кольцо своему другу, и говорит, что вот мол буду делать предложение возлюбленной. После чего отправляется в море. В море их настигает шторм, они чудом возвращаются в деревню. Деревня оказывается уже затоплена, приходится передвигаться на лодках. Главный герой спасает людей, находит свою любимую и делает ей предложение.
Сюжет оказался весьма банальным, да и качество картинки меня расстроило. Компьютерной графике в Нидерландах срочно нужна моя помощь 🙂
Как выглядит Волендам сейчас
Чистые узкие улицы, аккуратные дома, приставленные один к другому: люди живут очень близко друг к другу. Чуть дальше от набережной туристов становится очень мало, и можно спокойно погулять.
В Волендаме достаточно много каналов и соответственно мостов через них. Мосты такой же конструкции как на многих полотнах Ван Гога.
Близость к Амстердаму делает его весьма доступным: Волендам отлично подойдёт для однодневной поездки.
А если проехать чуть дальше на север по побережью, то в Хорне можно задержаться подольше 🙂 Вот первая причина, а вот вторая.